Сквозь толщу веков

Позволю себе предположить, что первым декоратором следует считать того первобытного человека, который для тепла завесил вход в пещеру оказавшейся под рукой звериной шкурой. Ну, а более-менее достоверные сведения о начале использования текстиля в интерьере относятся уже ко временам Средневековья. Жить в средневековом замке-крепости было не слишком уютно. Обогреть огромное каменное помещение с помощью каминов не представлялось возможным; вот и стали полы устилать, а стены завешивать коврами и гобеленами, а оконные проемы (стеклить их еще не умели) закрывать куском ткани или шкуры. Конечно, простые полотнища из льна или шерсти, свисавшие с укрепленных под потолком крючьев или шестов (прообраза будущих карнизов) выглядели не слишком элегантно. Но начато искусству декорирования помещений было положено.

Для окон использовали цельное полотнище — разделять его пополам «научились» несколько позже. В качестве материалов, помимо широко доступных льна и шерсти, в богатых домах применяли генуэзский бархат, венецианскую парчу и шелк. В замке страстного поклонника охоты Рене Анжуйского, к примеру, в окнах красовались белые флаги, расшитые белым и голубым шелком. Окна резиденции Анны Бретонской украшали полотнища темно-алого дамаста с лентами. Тогда же в некоторых богатых замках в разное время года стати вешать разные драпировки. Так, в Арандельском поместье на смену летнему желто-красному дамасту зимой приходили занавеси из плотного бобрика.

В качестве декоративных элементов широко использовались ленты и шнуры, узкие полосы бархата и гобеленового шитья. Первоначально ими украшали одежду, а затем стали подвязывать оконные портьеры и балдахины над кроватями в спальне.

Хотя привычка завешивать кровать полупрозрачной тканью была еще у древних римлян (они так спасались от назойливых насекомых), во времена Средневековья скромный полог над постелью постепенно, трансформировался в балдахин — громоздкое сооружение из плотной ткани, окружающее ложе со всех сторон и защищающее от холода.

Самой же знаменитой кроватью по праву можно считать ложе английской «королевы-девственницы» Елизаветы, дочери Генриха VIII. Специальным указом от 1581 г. предписывалось, что сия августейшая особа должна почивать на резной кровати орехового дерева, украшенной позолотой. Не менее роскошным был и балдахин над королевским ложем, изготовленный из серебряной парчи, бархата и тафты, обшитый золотой, серебряной и шелковой бахромой. Поверх каждого шва накладывался золоченый или серебряный шнур, который держался при помощи золотых и серебряных петель и пуговиц. Верх балдахина был выполнен из малинового атласа, украшенного шестью огромными плюмажами, каждый из которых состоял из семи дюжин разноцветных страусовых перьев, прикрепленных золотыми булавками. Не менее помпезно выглядела и «изнанка».

Понятно, что подобная конструкция предназначалась не столько для сна, сколько для поддержания имиджа Французский «король-солнце» Людовик XIV, к примеру, предпочитал вести прием придворных в своей спальне, возлежа на роскошной постели под роскошным балдахином.

Многие специалисты считают, что искусство декорирования окон так стремительно не развивалось уже больше никогда. На шторах появляются фестоны — прообраз того, что затем стало именоваться «австрийской шторой», широко применяемой и в наши дни, особенно для оформления высоких окон. Многие родившиеся тогда фасоны — при их относительной простоте, основанной на прямых линиях, — стали эталоном для декораторов последующих эпох.

Вторая половина XVIII и самое начало XIX веков знаменовали собой торжество неоклассического стиля. Значительное влияние на культуру того времени оказали результаты археологических раскопок на территории Италии, когда были найдены останки античных городов Помпеи и Геркуланума. Фрески и мозаичные узоры, погребенные на века, а затем вновь явленные миру, задали тон новой моде в Европе и за океаном. В конструкции штор появились карнизы, украшенные на концах заостренными элементами в виде дротиков, лавровых венков и т. п., напоминавших о военной славе Вечного Города.

Декораторы отдали предпочтение таким легким, «летучим» тканям, как шелк, хлопок, тафта и атлас. Именно тогда на первый план вышла чисто эстетическая функция штор.

Начало XIX века — новый взлет популярности неоклассического стиля. Шторы опять стали тяжелыми, даже тяжеловесными. Акцент сместился на чисто декоративные элементы — фестоны, гирлянды, кружево, кисти, бахрому, галуны, розетки. Изготовленные вручную, нередко с применением золотых и серебряных нитей, они превращали каждую штору в произведение искусства. Карнизы стали «прятать» за драпировки, скрывая «инженерную» основу гардины и оставляя на виду только ткань.

Для оформления окна впервые начали использовать не один, а минимум два вида ткани, различные по цвету и по фактуре. Для нижней шторы брали преимущественно шелк или газ, а более плотная ткань шла на изготовление основной шторы. Тогда же стал применяться принцип асимметрии, значительно расширивший богатство фасонов. После изобретения новых химических красителей ткани стали приобретать все более насыщенные, порой даже агрессивные тона. Популярность драпировок была так велика, что они свисали отовсюду — с окон, дверных проемов и даже с каминных полок.

Декораторам XXI века, прямо скажем, повезло: к их услугам такое богатство возможностей, какого не знала ни одна предшествующая эпоха. Практически любая находка, любой прием, открытые декораторами прошлого, сегодня имеют шанс обрести вторую жизнь.